Затмение

  «Доля моя в Творце… Научи меня… Господи…»

Молитва

Человек не знает себя.

Не знает свой завтрашний день, ближайший поступок и уж тем более,  не дано ему знать, закончит  он  труд, который  сам же задумал.

Мудрецы говорят: не мы действуем - нами действуют, не мы мыслим - нами мыслят.  Мы - управляемые существа. Я с мудрецами согласна.

Возьму для примера себя.

Больше двух лет я азартно писала в свой блог, уверенно зная, что,  закончив главу о Школе ДК, Школе духовной культуры, или Доктора Коновалова, наконец, увижу целостную дорожку, по которой Природа, Творец, или Судьба - я Природу с Творцом и Судьбой не разделяю, считая их одной силой - гонит меня к открытию мира, в котором живём.

Предчувствие окончательной точки на этой дорожке подстёгивало меня, работа была моим состоянием, и не жизнь, из чего она состоит - еда, лекарства, болезни, старость и одиночество - а писание блога сделалось моей жизнью, внутренним светом, который радует, греет, даёт энергию мысли и сердцу. Одинокая, всеми забытая, никому ненужная тётка - даже семейный врач ко мне не заглядывает годами, видно, считая, что я давно умерла -  а я не только живу, но живу с такой внутренней тихой радостью, с таким ощущением перспективы жизни, с таким вдохновением, какое мне выпадало в счастливые годы, когда я - или мной? - Природа писала мои лучшие книги.

Моя работа над блогом не прекращалась ни днём, ни ночью. Бывало даже во сне я мысленно - слово в слово - чётко и ясно  проговаривала целые блоки текстов, будто печатала их на компьютере, а  утром, вскакивая с постели, летела к письменному столу и - не запнувшись - наносила проговоренный во сне текст на бумагу. Ах, эта бумага! чёрные буквы на белом листе, как говорят мудрецы - язык самого Творца, шлифующий человека  из плохого в хорошего.

Да, это было не просто работа.

Это было высшее состояние духа, когда, казалось, сама Природа диктовала мне мысли и водила моей рукой, помогая закончить задуманный цикл о поисках мира, в котором живём, и этим циклом возбудить в другом человеке - читателе блога - желание  заглянуть в свою жизнь, просеять её сквозь самое мелкое сито и, споткнувшись о камушек, какие  Природа, или Судьба, разбросала в его собственной жизни,   спросить самого себя словами великого Гоголя: «И что за притча такая?» что за камушек, что за загадка наша Природа, наши рождения, наши смерти, наши радости и печали, и наше незнание мира, в котором живём?! По какой причине Творец окружил наше существование  такой непроглядной тайной, над которой веками бьётся бедное человечество, по сегодняшний день не зная законов Природы, по которым оно, развиваясь, идёт к своему финалу, в страхе спрашивая себя, каким же он будет этот финал: добро или зло? жизнь или смерть?

Мне казалось, дорогой  мой читатель, что, если мы все - все  7 миллиардов людей, топчущих землю - начнём задавать себе эти вопросы, то Природа вздрогнет под натиском наших  желаний раскрыть  тайну её законов и начнёт посылать нам ответы и, наконец, мы узнаем, зачем пришли в этот мир, ради чего страдали и к какому финалу идём.

И, боже ты мой! как же свято я верила в нашу силу объединения и помощь Творца!

Утром, едва проснувшись, я хватала свой ноутбук - он всегда под рукой, на маленьком столике рядом с  кроватью - и жадно бросалась на поиски новостей и размышлений умных людей о качестве нашей жизни, о том, какая она сегодня, куда движется и какой будет завтра. Я считала, что каждый день - это новый день, и за прошедшую ночь, пока я спала, человечество помудрело, и я в своём ноутбуке найду такие следы его помудрения, что всё внутри меня ахнет,  но…

Увы и увы!!

Каждый день - и утром, и вечером -  ноутбук говорил мне одно и то же: кризис, санкции, катастрофы, войны, новенькое невиданное оружие и - ненависть. Ненависть, ненависть, ненависть! Ненависть между людьми и народами, между народом и властью, между детьми и родителями, между бедными и богатыми, между больными и теми, кто должен больных лечить… И - ничего кроме ненависти.  Она -  язык и религия человечества. Она пожирает нас. Затмевает  разум   сильных мира сего, изобретающих всякие изощрённые формы и поводы для проявления всё новой и новой ненависти. Как ядовитая ржа, она  разъедает  самою мысль о  возможности развернуть мир к милосердию и добру, объединить человечество в единую дружную семью, а уж тем более полюбить ближнего, к чему испокон веков призывали нас мудрецы и  пророки, за что мы их распинали и заплёвывали плевками.  

Человечество иезуитски губит  себя.

И никакой надежды на самое слабое просветление.

Значит, нечего удивляться, что безустанно роясь по интернету, я скопила в себе такую пекучую боль, такое отчаянье и бессилие перед этой всё пожирающей ненавистью, что однажды - уже не в силах её терпеть - пошарила в прикраватной тумбочке - там у меня уже накопилось всякой спасительной дряни, таблеток, ампул и порошков - и, надыбав упаковку снотворного, я выдавила таблетку из инвалютки, глотнула, запила водой и, отшвырнув ноутбук подальше, в самый угол  своей довольно просторной спальни, шипя, как змея, приказала себе: «Спать и не думать!! Пошла она вон эта жизнь!!!»

И даже не знаю, куда я послала всю эту жизнь, с её звериной злобой людей, народов и стран.

Но…

Творец услыхал меня.

Я быстро уснула. А, проснувшись - как всегда в шесть утра - глянула на лицо будильника и ядовито пробормотала: «Какого чёрта вскакивать ни свет, ни заря?! Чтоб глотать эту ненависть?»  И, вытянувшись в струну всеми своими костями, я - вдруг! - ах, это «вдруг», с которого начинается невероятное! Но я, мой читатель, это невероятное не узнала, я ощутила такую лёгкость, будто мой больной позвоночник  за ночь поменяли на позвоночник здоровый, и кости мои  помолодели и сделались гибкими, и, сладостно вытянувшись от шеи до кончиков пальцев, я  снова уснула; и так быстро уснула, что, кажется, не успела даже  закрыть глаза.

Проснувшись, я ощутила  себя в раю.

Было похоже, что время не ранее и день давно начался,  но снаружи ко мне не доносилось ни звука: не завывали автомобили, не ревели жуткие механизмы на ближней стройке, не скрежетало железо, не матерились грузчики, швыряя грузы в склады под домом, сами стены дома не сотрясались под напором мощного бура, выбивавшего блоки стен  для переустройства старых квартир на новые-модные …  Творец послал вон всю эту жизнь! Её нет! Исчезла! И подумав, какой же Он молодец и как хорошо меня понял, я  шепнула Ему «спасибо» и, отшвырнув одеяло, полетела на кухню, к чайку, и, заварив горьковато-зелёный чай с лимоном и мёдом, в тишине мироздания предалась наслаждению от чаепития.

И - боже ты мой! - как же давно я не наслаждалась!

А между тем, прямо перед моими глазами, простирался балкон с цветами. Из всех цветов я люблю герань - за её простоту и горьковатый запах - и, попивая чаёк, я придирчивыми глазами оглядывала горшок за горшком - белая, красная, розовая, малиновая, сиреневая герань - она удивляла меня роскошью своего цветения. И тем более удивляла, что я о ней не заботилась, не подсыпала землю, не подкармливала дрожжами, и даже, если честно признаться, частенько не поливала, и земля в горшках твердела до камня.

Герань цвела, потому что жила и - хотела жить!

- И откуда ж берётся такое желание жить? - подумала я. И, проглотив очередную порцию чая, я сравнила жизнь цветка и свою, и ощутила себя жалкой, никчемной пылью, прах под ногами Природы, возомнивший себя Антеем, способным  спасти человечество, которое даже не думает о спасении, а упоённо предаётся мелким заботам жизни, ни капельки не тревожась, что катится в яму и в яму, и будет катиться, и нет силы, способной его удержать от сладострастного разложения и грядущей погибели. И уж, конечно, не я - при такой глухоте миллиардов людей - со своими земными мозгами и блогом могу найти и сказать такие слова, от каких человечество помудреет и станет лучше, чем есть.

-Тьфу! - плюнула я сама на себя, презирая  за глупость, - да будь нормальной как все, живи своей жизнью, наслаждайся собой, чаем с лимоном и цветущей геранью. Наслаждайся, чёрт побери! пока Творец даёт тебе шанс наслаждаться.

Ах, какая великолепная мудрость осенила меня!

И, подчиняясь ей, я радостными глазами огляделась вокруг, всей собой чувствуя, сколько великолепных дел можно сделать для личного счастья; и тут же, едва допив чай с лимоном и мёдом,  взялась за строительство новой счастливой  жизни: полила, подкормила дрожжами герань, обломала засохшие листья, перемыла до блеска окна, и   мой захламлённый балкон за два дня моего усердия превратился в ошеломляющую оранжерею.  «И какая ж ты молодец!» - восхищённо отметила я и, вдоволь налюбовавшись созданной красотой,  с новым рвением взялась за квартиру. Три комнаты - красная, коричневая, зелёная -  и все три порядком запущены. Я их пропылесосила, обтёрла  каждую вазочку, каждую статуэтку, ряды пропылённых книг в кабинете… Я даже уже и не чаяла, что смогу проделать такую работу. Но! Каждое утро, едва проснувшись, я хваталась за пылесос и тряпку, включала стиралку, стирала, сушила, гладила, я веничком обтёрла все стены, освежила ковры и кресла, перебила подушки, выбросила кучу ненужного барахла и даже кое-какие нетленные черновики когда-то написанных книг. Творила я  свои чудеса играючи, поминутно нахваливая себя, и за  несколько  дней моя квартира - три комнаты, балкон, прихожая, ванная, туалет -  из замшелой берлоги превратилась в человеческое жильё. Я обвела его сияющими глазами,  я поверить себе не могла, что  этот шик-блеск  сделала именно я. Больше того. Пока я восхищалась своей победой над былым захолустьем, в голове у  меня, не прекращаясь, гудели новые планы: перебрать гардероб, найти украшения, которые я когда-то любила, сделать причёску, маску, вернуться к тайской зарядке и науке доктора Коновалова, пойти на концерт, на пикник с друзьями… А время от временив в рое моих восхитительных планов вспыхивала картина, когда я сидела на сеансах доктора Сергея Сергеевича, а он - милосерднейший на земле человек - кричал мне прямо со сцены в зал: «Перестань спасать человечество! Себя любить надо!».

Любить себя - это кредо доктора, спасение человека!

И даже в одной из последних книг доктор - отдельным абзацем, большими буквами -  написал: «Эволюция - это великая любовь человека к себе».

И вот - наконец!- я доктора услыхала.

«И спасибо, спасибо, Тебе Творец, что удостоил меня, прочистил мне уши, и я смогла его услыхать!» -  ликуя,  воскликнула я, ощущая, какую прекрасную жизнь - без этой сосущей душу тревоги о судьбе человечества  - строю сама для себя.

Однако…

Однако-однако, мой дорогой читатель, всё чаще и чаще, на фоне своих безумных побед, я стала чувствовать боль в позвоночнике, я даже однажды упала  - и упала странно и непонятно, на ровном месте, без всякой причины, готовясь на дружеские посиделки с блинами и примеряя браслет, и - вдруг бах-тарарах! -  будто кто-то нарочно, коварно бросил меня спиной на пол, и мой позвоночник прошила такая резкая боль, что я взвыла каким-то собачьим взвоем, и, отлежавшись скрюченной на полу,  с трудом подползала к дивану,  мне надо было прилечь, вытянуться, от шеи до кончиков пальцев, закрыть глаза и - не думать!  Только не думать! Ни о новой жизни. Ни о старой, Ни о любви к человечеству. Ни о любви к себе.И уж тем более не о  том, зачем Творец меня бросил на пол с такой беспощадностью: что Он этим хотел сказать?..

И я легла, вытянулась, закрыла глаза.

Только не думать!

Но!  Не мы мыслим - а нами мыслят.

И, ощущая, как нечто, коварная мысль, готовая вырвать меня из этого чудного рая, из моей новой жизни, где можно любить только себя, подкрадывается ко мне, я сползла с дивана и, как серая моль, кружа  по квартире - три комнаты,   горы  черновиков,  неразобранные шкафы  с бывшими платьями, давным-давно вышедшими из моды… Я схватилась перебирать эти залежи, зная, что, если что-то делать руками, то можно не думать.

Только не думать!

Но не думать не получалось.

Время шло. И всё чаще, спасая свой позвоночник от боли, я залёживалась на диване, а позвоночник   уже потерял свою молодую  гибкость, и я больными глазами   оглядывала квартиру, удивляясь сама себе и не веря, что это я  потратила столько бесценных дней, наводя этот бессмысленный блеск и безжизненную  стерильность, превратившие пусть неухоженное, но тёплое человеческое жильё в медицинскую лабораторию, в которой жить  невозможно. И, чтоб не видеть её,  я закрывала глаза и  не хотела их открывать.

А однажды утром проснулась и не могу подняться. Будто меня приковало к постели, будто я стала тяжёлым камнем, будто покрылась  ржавым, тысячелетним мхом, и мне уже не дано шевельнуться… На прикраватной тумбочке тихо тикал будильник. Были привычные шесть утра. Но за окном уже во всю клокотала жизнь: на бешеной скорости  завывали автомобили,  ревели мощные агрегаты на ближней стройке и скрежетало железо, остервенелые грузчики матерились, с шумом швыряя грузы в склады под домом, и откуда-то сверху,  видно, с девятого этажа, раздался рёв бура, выбивавшего блоки из стен, кто-то с утра-пораньше уже строил новую жизнь, и стены дома задёргались как в  лихоманке…

А в дальнем углу моей спальни  лежал ноутбук.

И если его открыть, то я прочитаю всё то же: кризис, санкции, катастрофы, угрозы,  убийства, ненависть, ИГлы… Ненависть, ненависть, ненависть!..

И стало ясно, что жизнь никуда не ушла. Она здесь. И по-прежнему катится в яму и в яму. Просто Природа, или Творец, или Судьба -  «нет иного кроме Него» - это Он,   желая мне преподать урок, навёл на меня затмение, отключив те датчики, какими я связана с миром, чтоб я, вкусив всю никчемность любви к себе,  окончательно утвердилась в том, что   нет у меня другого занятия, чем упорно писать свой блог, пробиваясь сквозь глухоту своего читателя, не умолкая звать его к поискам   мира, в котором живём, чтоб вместе спросить себя, зачем мы пришли в этот мир и что можем сделать для спасения человечества…

Лидия Латьева

ЧастьV, эпизод 6 из цикла «В поисках мира, в котором живём: поговорим? подумаем?..»